Право собственности выступает в качестве системообразующего вещного права, детерминирующего большинство гражданско-правовых связей между субъектами права. Защита права собственности для гражданского оборота является важнейшим институтом, направленным на обеспечение реализации собственником заложенных в его субъективном праве правомочий, а также восстановление (признание) нарушенного (оспариваемого) права собственности.
Особую значимость разработка данных вопросов приобретает в период реформы гражданского законодательства. Создать новое без отрыва от старого, но с учетом результатов научных разработок и существующих практических проблем, не разрушая при этом привычный уклад гражданского оборота, - это серьезная задача, стоящая перед законодателем.
В связи с этим представляется актуальным проведение сравнительного анализа действующих норм гражданского законодательства (lex lata) и тех норм, которым только предстоит стать действующими (lex ferenda) .
Понятие права собственности порой толкуется противоречиво. К примеру, в ст. 214, 215 Гражданского кодекса РФ, ст. 34 Семейного кодекса РФ собственностью называется само имущество. Подобный подход, возможно, и не создает прикладных проблем, но существенно затрудняет восприятие общей концепции собственности, которую призвано отражать законодательство. Указанная конструкция тавтологична по своей сути: собственность есть юридическая связь человека и вещи, в данном же случае вещь замыкается на самой себе. Данный недочет не был устранен и в Проекте изменений ГК РФ - ст. 238, 239 содержат аналогичные формулировки.
В пункте 1 ст. 233 Проекта изменений ГК РФ установлено, что собственник обладает наиболее полным господством над вещью. Думается, что говорить о неограниченности права собственности можно лишь с определенной долей условности, поскольку, во-первых, этот вопрос - лишь частный аспект философских учений о свободе, во-вторых, данное положение опровергается действующим гражданским законодательством. Указание в Проекте изменений ГК РФ на "наиболее полную возможность", конечно, верно с точки зрения всей системы вещных прав, но оно не дает представления о точке отсчета, позволяющей определить "полную" возможность и отличить ее от "неполной".
Сходные критические замечания более ста лет назад высказал Г. Ф. Шершеневич: "Относительная полнота не составляет признака определительного. Остается невыясненным, по сравнению с чем является собственность более полным правом и насколько она полнее, чтобы можно было провести черту между правом собственности и другими менее полными правами на вещь" .
По мнению автора настоящей статьи, собственность - это особая юридическая связь между субъектом права и вещью, выражающаяся в правомерном отношении субъекта права к вещи как к своей (субъективный аспект), а также в закрепленных законом правомочиях собственника владеть, пользоваться и распоряжаться вещью (объективный аспект). Право собственности - это право быть субъектом указанной связи. Можно также сказать, что право собственности как субъективное право, т. е. мера возможного поведения, представляет собой меру всевозможного поведения индивида по отношению к вещи.
В действующей редакции ГК РФ глава 20, посвященная защите права собственности, предусматривает возможность предъявления только двух исков о защите права собственности: виндикационного и негаторного, причем сами латинизированные наименования в тексте закона не используются. Используя такой метод познания правовой действительности, как восхождение от конкретного к абстрактному, можно прийти к выводу о том, что непосредственным источником указанных требований выступают способы защиты прав, обозначенные в ст. 12 ГК РФ. Так, для истребования имущества из чужого незаконного владения (виндикационного иска) источником является такой общий способ защиты прав, как восстановление положения, существовавшего до нарушения права. Действительно, при возврате вещи из чужого незаконного владения собственник восстанавливается в положении, существовавшем до выбытия имущества из его владения. Защита прав собственника от нарушений, не связанных с лишением владения (негаторный иск), невидимой нитью связана с таким способом защиты прав, как пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.
Важно отметить, что само наименование способа защиты права, упомянутого в ст. 12 ГК РФ, постулирует возможность устранения угрозы нарушений, т. е. предотвращения нарушений, возможных в будущем. Но в ст. 304 ГК РФ говорится лишь об имеющихся нарушениях; аналогичным образом к предъявлению негаторного иска подходит законодатель и в ст. 230 Проекта изменений ГК РФ (о негаторном иске). Однако в судебной практике и науке гражданского права вполне обоснованно признана возможность защитить право собственности от нарушений, которые еще не совершены, но весьма вероятны впоследствии. Так называемый прогибиторный иск предъявляется по правилам негаторного иска и является разновидностью последнего. Безусловно, желательно указать на возможность предъявления прогибиторного иска в ГК РФ, однако такая норма в планах законодателя пока отсутствует.
В литературе сложилась весьма неоднозначная позиция по вопросу о характеристике имущества, право собственности на которое может быть защищено при помощи негаторного требования. Так, Т. П. Подшивалов пишет, что негаторный иск может быть использован для защиты прав только на недвижимые вещи, обосновывая это тем, что затруднить пользование движимой вещью невозможно. Некоторые исследователи рассматривают такую позицию как устоявшуюся в науке.
Подобный подход представляется нам безосновательным, поскольку такое ограничение не предусмотрено гражданским законодательством, не подтверждается судебной практикой (право собственности на движимое имущество нередко защищается посредством негаторного иска) и не подкреплено теоретически. Какие-либо концептуальные препятствия для защиты права собственности на движимое имущество при помощи негаторного иска отсутствуют.
По задумке авторов Проекта изменений ГК РФ, в главе о защите вещных прав должны быть закреплены следующие вещно-правовые требования: виндикационный и негаторный иски, иск о признании вещного права, иск об освобождении вещи от ареста (исключении из описи). Как видим, использованы названия, происходящие из римского права. Думается, что специальное закрепление признания права собственности в качестве способа защиты вещных прав не является объективно обусловленным. Если для предъявления виндикационного и негаторного требований ГК РФ устанавливает специальные правила, то в отношении признания права собственности даже в Проекте изменений ГК РФ отсутствуют нормы специально-регулятивного свойства. Конкретизация признания права через посредство признания каждого субъективного права безосновательно увеличивала бы объем нормативного материала, составляющего ГК РФ. Однако с учетом определенных трудностей, возникающих на практике в связи с данным иском, некоторое пренебрежение объективностью со стороны законодателя в целях гармонизации практики правоприменения представляется обоснованным. Здесь уместно привести высказывание В. В. Ровного, по мнению которого "цель права - оптимальное и эффективное регулирование общественных отношений, а не построение логически безупречных схем и моделей" . Остается надеяться, что такая мера действительно устранит существующие в правоприменении расхождения.
Особого рассмотрения требует иск об освобождении вещи от ареста (исключении из описи). В литературе данный иск часто характеризуется как самостоятельный, отличный от всех остальных. Его правовую основу составляют ст. 119 Федерального закона "Об исполнительном производстве" и ст. 442 Гражданского процессуального кодекса РФ. Очевидно, что для рассмотрения указанного иска в качестве самостоятельного необходима не столько процессуально-правовая, сколько материально-правовая база, поэтому юридическое обособление иска об освобождении вещи от ареста (исключении из описи) будет возможно лишь в случае принятия соответствующих поправок в ГК РФ, где такой иск структурно выделен (ст. 231 Проекта изменений ГК РФ).
В сущности же иск об освобождении имущества от ареста является частным случаем иска о признании права собственности, поскольку у осуществившего арест имеются сомнения в принадлежности арестованного имущества истцу или отсутствует какая-либо информация о такой принадлежности. Предметом иска об освобождении вещи от ареста (исключении из описи) является требование лица не просто освободить имущество от ареста, но признать за ним право собственности (иное вещное право), т. е. констатировать факт принадлежности имущества лицу. Основанием иска являются обстоятельства, подтверждающие наличие у истца права собственности или иного вещного права на имущество.
В заключение следует отметить, что системное изменение такого фундаментального закона, как ГК РФ, - это законодательный шаг в неизвестность, последствия которого неизбежно скажутся на всем обществе. К сожалению, как правило, нам не дано заранее узнать, какой прикладной оттенок обретут те или иные изменения в процессе их реализации, поэтому науке гражданского права еще предстоит ответить на многие непростые вопросы, которые возникнут или модифицируются в новом поле нормативного бытия.