Рассматривая виды и способы таких преступлений, автор вскользь затрагивает и вопрос о месте расследования подобных уголовных дел.
При этом конкретного правила определения места производства предварительного расследования по уголовным делам о телефонных мошенничествах он не предложил.
Между тем этот вопрос не получил однозначного понимания ни в практике органов внутренних дел, осуществляющих доследственные проверки и предварительное расследование по таким делам, ни в правоприменительной деятельности надзирающих прокуроров.
Это положение привело к необоснованному неоднократному направлению соответствующих доследственных материалов из одного территориального подразделения органов внутренних дел в другое, что, в свою очередь, затягивает сроки проверки, приводит к утрате следов преступления и позволяет виновным уйти от уголовной ответственности.
Такие трудности возникают у правоохранительных органов не только Липецкой области, но и других регионов.
К примеру, 22 мая с. г. материал о телефонном мошенничестве, когда злоумышленник находился на территории Республики Мордовия, а пострадавший перечислил ему денежные средства, находясь в г. Липецке, неосновательно, по нашему мнению, возвращён правоохранительным органам Липецкой области.
Суть проблемы в следующем.
Злоумышленник, обманывая в ходе телефонной беседы пострадавшего, находился в населённом пункте, относящемся к ведению одного территориального подразделения полиции, а денежные средства потерпевший переводил в месте, которое обслуживается другим отделом полиции.
Ошибка правоприменителей в приведённом, а также в подобных случаях заключается в неверном понимании положений ч. 1 ст. 152 УК, согласно которым предварительное расследование производится по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления, в их системном толковании с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", согласно которому мошенничество признаётся оконченным с момента, когда чужое имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.
В частности, п. 4 названного постановления Пленума Верховного Суда определяет вопрос окончания преступления для разграничения оконченного мошенничества и покушения на мошенничество.
Правоприменители же зачастую смешивают понятия места окончания преступления (наступления общественно опасных последствий), которое не имеет никакого значения для определения территориальной подследственности, и места совершения преступления (общественно опасного деяния), подменяя второе первым.
Неправильно толкуя нормы материального и процессуального права, они полагают, что преступление совершено в месте, где пострадавший внёс денежные средства в банкомат (или иным образом перечислил их на счёт злоумышленника), так как именно в этот момент виновный получает реальную возможность распорядиться ими (завладевает чужим имуществом).
Например, материал проверки сообщения Е. о телефонном мошенничестве на сумму 78 тыс. руб. неоднократно передавался из органов внутренних дел Липецкой области в органы полиции г. Москвы и обратно "ввиду неполучения сведений о месте завладения денежными средствами пострадавшего" .
При этом сторонники такого подхода полагают, что общественно опасное деяние при телефонном мошенничестве включает в себя не только действия злоумышленника по обману пострадавшего, но и перечисление денежных средств на соответствующий счёт, а также завладение ими виновным.
Между тем, по нашему мнению, такое понимание ошибочно.
Перечисление денежных средств осуществляется пострадавшим, поэтому оно никак не может быть составной частью "деяния" злоумышленника.
Иными словами, совершение такого рода мошенничеств предполагает, что общественно опасное деяние заключается лишь в обмане пострадавшего, которое совершается злоумышленником в месте его нахождения.
В ч. 1 ст. 152 УПК речь идёт именно о месте совершения преступления, под которым признаётся место совершения общественно опасного деяния независимо от места наступления последствий.
Подобной позиции придерживается и судебная практика при определении места совершения преступления с материальным составом.
Более того, наш вывод также подтверждают и состоявшиеся приговоры судов по конкретным делам о телефонном мошенничестве.
К примеру С., находясь в исправительном учреждении на территории г. Ельца Липецкой области, совершил десять телефонных мошенничеств в отношении жителей Липецкой, Тамбовской, Орловской, Смоленской и Тульской областей. Суд обоснованно счёл местом совершения преступлений ФКУ ИК-4 УФСИН России по Липецкой области, откуда злоумышленник осуществлял звонки.
Таким образом, поскольку при телефонном мошенничестве общественно опасное деяние (обман доверчивого гражданина) происходит во время телефонного разговора с ним злоумышленника, местом совершения этого преступления, а следовательно, и местом предварительного расследования, равно как и доследственной проверки, является место нахождения злоумышленника независимо от места перечисления пострадавшим денежных средств и места зачисления их на счёт виновного (завладения ими злоумышленником).