Сегодня целесообразность существования гражданского иска в уголовном процессе в литературе практически не ставится под сомнение. Вместе с тем перед законодателями и правоприменителями встают различного рода частные вопросы. Например, каковы пределы действия такого иска. Поговорим об этом подробнее.
Научный спор
Статья 52 Конституции РФ закрепляет право потерпевшего на возмещение причиненного ущерба. Наиболее распространенной и эффективной формой реализации указанного права потерпевшего является институт гражданского иска в уголовном процессе.
Сегодня целесообразность существования данного процессуального института в литературе практически не ставится под сомнение, а исследования ведутся в большинстве своем в области частных вопросов.
Последняя крупная дискуссия о целесообразности существования гражданского иска в рамках уголовного процесса велась более чем десять лет назад. Так, в свое время на страницах юридического журнала "Российская юстиция" была опубликована статья В. Бозрова "Гражданский иск в уголовном процессе неуместен". Все завершилось констатацией явной научной и процессуальной противоречивости института гражданского иска в уголовном процессе и предложением изъять этот институт из УПК. Такое заявление вызвало полемику на страницах этого издания. К ней присоединились Е. Попкова, Ю. Лифшиц и А. Тимошенко, В. Сысоев и К. Храмцов. Знаковым является то, что все они отрицали тезис В. Бозрова.
В. Бозров говорил, что "этот эксперимент (речь идет о гражданском иске в уголовном процессе) длится уже не один десяток лет". Причем гражданский иск настолько неорганичен для уголовного судопроизводства, что "уголовно-процессуальная форма приобрела пугающие очертания, а вместе с ней деформировалась и правосудная деятельность рассмотрения уголовных дел".
По мнению В. Бозрова, ряд принципов, характерных для деятельности суда по разрешению гражданско-правовых споров (например, диспозитивность), разительно противоречат принципам уголовного судопроизводства (например, публичности). Подтверждением тому является недопустимость в уголовном процессе мирового соглашения (за исключением дел частного обвинения), регрессного иска, возмещения упущенной выгоды, а также многие другие имеющиеся в УПК "процессуальные ребусы". А правила и принципы гражданского судопроизводства, связанные с возмещением убытков, нельзя механически "вживлять" в уголовный процесс, поскольку каждая из этих отраслей права самостоятельна как в предмете, так и методе регулирования.
Согласившись с тем, что недопустимо механически вживлять в уголовный процесс правила гражданского судопроизводства, В. Сысоев и К. Храмцов правомерно отметили, что рассмотрение гражданского иска при разрешении уголовного дела вызывает к жизни различные по содержанию процессуальные правоотношения. Лишь часть их прямо регулируется уголовно-процессуальным законом. С учетом производного характера гражданского иска в уголовном процессе приоритет в регулировании должен быть отдан, безусловно, уголовно-процессуальному закону.
Поэтому стоит согласиться с мнением тех ученых, которые считают, что нормы гражданского процессуального права применяются при производстве по гражданскому иску в уголовном процессе в той мере, в какой они регулируют отношения, не урегулированные уголовно-процессуальным правом, и не противоречат нормам уголовно-процессуального права. При таком подходе "процессуальные ребусы", о которых говорит В. Бозров, не могут возникать в принципе.
По мнению С. Милицина и Е. Попковой, возможность рассмотрения гражданского иска вместе с уголовным делом должна быть предусмотрена в уголовно-процессуальном законодательстве и определяться в каждом конкретном случае судом на основании оценки имеющихся в деле материалов. Подобное гибкое решение даст возможность сохранить преимущества совместного производства и при этом не создавать препятствий для успешного рассмотрения уголовных дел.
На наш взгляд, с этим предложением С. Милицина и Е. Попковой нельзя согласиться, потому что это ставит исковое производство в зависимость от усмотрения судьи. Данное обстоятельство на практике может иметь весьма неоднозначные последствия, поскольку де-факто в судах на местах существует определенное разделение труда, то есть негласное разделение судей на тех, кто специализируется на гражданских, и тех, кто специализируется на уголовных делах. И "криминальный" судья нередко предпочитает передать сложный в части расчетов гражданский иск своему коллеге, более привыкшему к хитросплетениям категорий гражданского законодательства.
Поэтому мы поддерживаем мнение Ю. Лифшица и А. Тимошенко как более приближенное к идее гражданского иска в уголовном процессе: органы следствия, прокуратуры, суд обязаны рассматривать вопрос о возмещении ущерба, причиненного преступлением, как неотъемлемый элемент уголовного дела, а не как несущественное приложение к нему, которым можно пренебречь.
Защита нарушенных преступлением прав вместе с рассмотрением и решением уголовного дела целесообразны с точки зрения юридико-технических удобств. Возможность их совместного рассмотрения заключается в факте совершения преступления, что является основанием как уголовной, так и гражданской ответственности. Те же доказательства используются для установления вины или невиновности лица в преступлении и гражданском правонарушении. Тот же субъект (обвиняемый), как правило, является участником и уголовных, и гражданских правоотношений.
Правозащитная функция
На государство и его органы возлагается обязанность осуществлять защиту нарушенных субъективных прав граждан и юридических лиц. Любое право, провозглашенное в Конституции, может считаться с юридической точки зрения гарантированным и фактически осуществленным только при условии, если в законодательстве закреплены правовые средства их реализации и если их нарушение дает гражданину право на иск или на другие предусмотренные законом пути восстановления нарушенного права.
Исходя из гармоничного сочетания интересов государства и личности, учитывая характер вредного деяния, законодатель предоставляет возможность лицам, которые понесли ущерб от преступления, обратиться за защитой нарушенного права не только в форме гражданского судопроизводства, но и в уголовном процессе вместе с рассмотрением уголовного дела.
Это своеобразная реакция законодателя на характер деяния, которым причиняется вред, а установление характера и размера последнего и по общему правилу его возмещение составляют неотъемлемые элементы уголовного процесса. В то же время законодатель не только исходит из возможности совместного исследования и решения вопросов уголовной ответственности лица, совершившего преступление, и защиты нарушенных прав потерпевших лиц, но и считает такое сочетание целесообразным.
Целесообразность совместного решения вопросов уголовной и имущественной ответственности диктуется в первую очередь соображениями политико-юридического характера. Государство не может быть равнодушным к факту нарушения имущественных прав своих граждан и коллективных формирований, тем более таким опасным деликтом, как уголовное преступление.
Это объясняется не только тем, что во многих случаях причиненный вред входит в состав преступления, а следовательно, затрагивает не только интересы отдельных лиц, но и публичные (общественные). Восстановление же нарушенных таким общественно опасным деянием имущественных и личных неимущественных прав потерпевших лиц преимущественно за счет имущества, материальных и физических возможностей виновных - одно из самых действенных средств борьбы с преступностью, которое органично сочетает индивидуальные и публичные интересы.
В подтверждение высказанного тезиса приведем п. 4 Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, согласно которому к жертвам следует относиться с состраданием и уважать их достоинство. Потерпевшие от преступлений имеют право на доступ к механизмам правосудия и быструю компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с национальным законодательством. Все высказанные соображения убеждают в том, что институт гражданского иска в полной мере соответствует идеям Конституции и международному гуманитарному праву об эффективной судебной защите потерпевших от преступлений.
В неразрывном единстве
Важно иметь в виду, что в некоторых уголовных делах установление размера причиненного преступлением ущерба имеет большое значение для правильной квалификации преступления (например, по делам о хищении), оценки обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность, и даже для решения вопроса о наличии или об отсутствии самого состава преступления. Совместное рассмотрение обвинения и гражданского иска является в подобных случаях дополнительной гарантией их решения. Поэтому отдельное рассмотрение уголовного дела и гражданского иска может негативно отразиться на правильности решения самого уголовного дела.
Кроме того, при анализе норм действующего уголовно-процессуального законодательства, регулирующих производство по гражданскому иску в уголовном деле, дает основание для вывода, что законодатель при формулировке этих норм исходит из концепции единого понятия иска в неразрывном единстве двух его сторон - материальной и процессуально-правовой и отображает в нормах все необходимые признаки. УПК указывает как на материально-правовую сторону иска (требование о возмещении причиненного преступлением материального ущерба), так и на процессуальную (обращение за защитой нарушенного имущественного права).
О практической значимости вопросов гражданского иска для оценки судебной деятельности, в частности, свидетельствует то, что Судебный департамент при ВС РФ в перечень сведений, которые составляют статистическую отчетность о деятельности судов РФ, с 1 января 2007 года включил в качестве обязательной графы данные о рассмотрении гражданских исков в уголовном процессе.
Помимо этого, вопросам гражданского иска в уголовном процессе немало внимания уделяется в Приказе Генпрокуратуры РФ от 27.11.2007 N 189.
О необходимости соблюдения прав потерпевших в уголовном процессе на гражданский иск говорится и в п. 22 и 25 Постановления Пленума ВС РФ от 29.06.2010 N 17 (ред. от 09.02.2012).
Таким образом, можем сделать вывод, что на сегодняшний день вопрос о гражданском иске в уголовном процессе решен на законодательном уровне в пользу целесообразности единого рассмотрения уголовного обвинения и вытекающих из него исковых требований, что, в свою очередь, активно поддержано правоприменительной практикой. Российский законодатель встал на путь расширения пределов действия гражданского иска в уголовном процессе, и данный процесс со временем будет только ускоряться. Самым ярким примером в этой области можно считать резкое увеличение количества исковых заявлений в уголовных делах, связанных с причинением морального вреда.